Последние новости категории "Налоги, ФОП":

Что будет с налогами для ФОП - разъяснения от главы комитета парламента по финансам и налогам

Источник

Глава комитета ВР по финансам и налогам Даниила Гетманцев ответил НВ Бизнес на проклятые вопросы — изменятся ли налоги для ФОП, что ждет владельцев офшоров, о налоге для Facebook и требованиях МВФ

Турборежим и хаотичные заявления новой власти в Украине не позволяет гражданам и бизнесу нормально отслеживать грядущие изменения в налоговой сфере. Параллельно на инфошум накладываются новости об экономических последствиях коронавирусной пандемии и риски кадровой чехарды в Кабмине.

Журналист НВ Бизнес расспросил главу комитета Верховной Рады по вопросам финансов, налоговой и таможенной политики Даниила Гетманцева о том, какова основная цель большинства налоговых изменений, к чему, наконец, готовиться ФОПам, сколько нужно будет заплатить за офшоры, как власти заставят Facebook и Ali-Express платить налоги в Украине, а граждан — декларировать свои доходы, как изменится экологический налог и налогообложение недвижимости. Отдельная тема — новая роль Гетманцева в переговорах с МВФ по «анти-Коломойскому закону».

Цель номер один
— К чему вы стремитесь в налоговой сфере Украины? К каким изменениям мы идем?

— Сегодня, с учетом законопроекта 1210, мы выполнили программу минимум. Магистральной задачей нашей команды в сфере публичных финансов на первом этапе является принятие системных решений, направленных на детенизацию экономики Украины и создание равных условий работы для белого бизнеса. И, если вы посмотрите те решения, которые приняла Верховная Рада за первые пять месяцев своей работы, то увидите, что все они ложатся в одну дорожную карту, которая объединена единственной целью — это детенизация и равные, прозрачные условия игры. Например, возьмем, в сферу таможенной политики. Мы приняли четыре закона. Это закон о едином таможенном юридическом лице, эзакон об авторизированных экономических операторах, о режиме совместного транзита и закон о защите прав интеллектуальной собственности. Некоторые из этих законов очень долго лежали в Верховной Раде, их не принимали, они были «не на часі». Законы направленны на то, чтобы синхронизировать нашу систему таможенного оформления с системой таможенного оформления европейских стран и, соответственно, сделать этот процесс абсолютно прозрачным, абсолютно удобным для импортеров, экспортеров, внедрив лучшие стандарты, которые существуют сейчас в мире.

Читайте также: Цели законопроекта 1210. Чем новый закон поможет ФОПам
Теперь возьмем банковскую сферу. Если не считать некоторые технические законы, которые мы приняли, скажем, закон о финансовой реструктуризации, или закон о защите прав потребителей финансовых услуг, то основной — это закон о сплите, который является первым шагом к наведению порядка в сфере не банковских финансовых рынков. Кроме того, мы внесли фундаментальные изменение в законодательство о финансовом мониторинге, С одной стороны, мы подняли планку критериев для обязательного мониторинга и вывели из-под него огромное количество операций, которые ранее мониторились, а с другой — ужесточили правила для тех операций, которые соответствуют критериям.

— Закон о сплите был один из prior actions МВФ.

— Это обязательство, взятое на себя Украиной по меморандуму с МВФ. Но в данном контексте я бы вообще не слишком уделял внимание требованиям МВФ. Я бы смотрел на эти требования, как и на требования любых других наших партнеров с точки зрения интересов Украины. Навести порядок со всем схематозом, который существует на данный момент в сфере не банковских финансовых услуг, я считаю, это must have для любой цивилизованной страны, в том числе для Украины. Это, а не требование кого бы то ни было и является причиной принятия этого закона. Сейчас много задач перед нами стоит для реализации положений закона о сплите. Фактически, надо переписать все законодательство о не банковских финансовых услугах, принять закон о финансовых услугах, закон о финансовых компаниях, а потом под эти нормы — отраслевые законы: о страховании, о ломбардах, о негосударственных пенсионных фондах, о финансовом лизинге и т. д.

— Подытожим: ваша главная цель — детенизация?

Любая реформа ложной реальности обречена на провал, потому что нельзя реформировать то, что не существует в реальности. Поэтому детенизация так и важна.
— Поймите, мы можем пытаться внедрять сверх эффективную, удобную, классную налоговую систему, мы можем сколько угодно играть ставками налогов, предоставляя льготы, или увеличивать субсидии на оплату услуг ЖКХ — но все это будет бесполезно, если мы не разрушим параллельность двух реальностей — писанного закона и фактических отношений, которые происходят в стране. Когда-то, что написано в законе мы делаем вид что исполняем, а на самом деле живем по закону не писаному, правилам, которые сложились сами собой и этому закону противоречат. Когда в одной реальности мы получаем зарплаты в конвертах, а в другой — получаем минимальную зарплату, с которой платим налоги, когда мы получаем субсидию на несколько квартир, когда крупный бизнес не платит налоги, работая под видом ФОП. Хотя конечно детенизация — это и поступления в бюджет и равные правила работы для белого бизнеса.

Мы приняли на протяжении осени необходимые для страны решения, которые должны вывести нашу экономику из тени, если Кабинет Министров хорошо, правильно, качественно отработает принятые нами законы на уровне исполнения. В первую очередь, это нашумевший закон о фискализации, как его называют. Мы его называем об электронном чеке.

— Что сейчас происходит с этим законом?

— Есть много интересов, есть много групп, которые продолжают эксплуатировать эту тему. Кто-то зарабатывает политические дивиденды, кто-то мобилизует электорат перед местными выборами. Но мы ввели на самом деле четкие, прозрачные, простые правила ведения бизнеса, которые существуют во всех развитых странах. Мы изучали этот вопрос глубоко и изучали историю его внедрения требований по фискализации в других странах. Везде, какую страну ни взять, это вызывало недовольство, протесты. А потом создавался на самом деле цивилизованный нормальный рынок, который мы сейчас видим, и когда едем за границу, где даже сувенир нам продают с применением кассового аппарата.

— Каковы ваши оценки масштабов теневой экономики?

— Мы отталкиваемся от цифры МВФ. Они, правда, не прошлогодние, тем не менее, 43−45% экономики, мы считаем, что точно в тени. Хотя, возможно, и больше.

— Это бизнес, который не платит налоги, правильно?

— Да, это бизнес, который не платит налоги, но не только. Вопрос тени — это не в первую очередь вопрос бюджета. — в первую очередь это проблема равных правил игры. Если вы белый бизнес, то вы хотите платить налоги, вы хотите платить зарплаты по-белому, вы хотите продавать свой товар по документам, вы хотите спать спокойно, вы хотите не пускать на свой порог налоговую и гордо с поднятой головой смотреть им в глаза, а не предлагать им какое-то материальное вознаграждение за то, что они не заметят какие-то ваши проколы. Но ваша маржинальность только в силу того, что вы белый, меньше, чем у теневика, который имеет дополнительную прибыль.

— О каком теневом бизнесе вы говорите? Вы изучали какие-то конкретно отрасли, группы?

Многие говорят — мы готовы выйти в белую, но если вместе с нами выйдут наши конкуренты
— Теневой сектор есть практически во всех отраслях экономики. В большем или меньшем объеме. И для большинства предпринимателей не стоит вопрос не заплатить налог во чтобы это ни стало. Вопрос стоит — не заплатить налог больше, чем платит конкурент, или другими словами — остаться конкурентоспособным. На это и направлены наши усилия. Кроме того, если мы говорим о рознице нельзя забывать и о защите потребителя, потому что потребитель приобретая товар, должен иметь документ, который действительно удостоверяет его факт покупки и дает ему возможность предъявить претензии. Сейчас же этого нет. Сейчас удовлетворение претензий зависит от доброй воли предпринимателя. А потребители — это же все, абсолютно все население Украины. Почему мы о них забываем? Продавая серый телевизор без фискального чека, пусть и чуть дешевле, чем у белого импортера, разве предприниматель предупреждает потребителя о том, что телевизор вдруг может отключиться и сообщить, что не предназначен для вещания в нашей стране? Вы же слышали о таких случаях? Вот этот телевизор, превратившийся в металлолом, — это же и есть одно из «преимуществ» теневой экономики и работы без фискализации.

И еще одна цель — это противодействие серому импорту. Товар, который завозится на территорию Украины без документов, в последствии он продается без документов и отпускается потребителю тоже без документов или с какими-то, я не скажу поддельными, но мнимыми документами. То есть, выдается товарный, а не фискальный чек. И если мы устанавливаем правила о том, что предприниматель должен отпускать товар по-белому, значит, он этот товар должен и приобрести, оприходовать по-белому. А тот, кто ему оприходовал по-белому, должен где-то его тоже взять, то есть у белого импортера, а не у серого, который завозит товар, платя по три доллара за килограмм или что-то вроде этого.

Электронный чек — достаточно серьезный шаг, направленный на детенизацию. Мы утверждаем, что этот шаг направлен на противодействие теневым схемам именно крупного бизнеса и, возможно, среднего, который использует механизм единого налога для уклонения от налогообложения. Мы не говорим о малом бизнесе, хотя «интересанты» торпедирования этого закона эксплуатируют именно тему «давления» на малый бизнес. Но относительно малого бизнеса мы абсолютно никаким образом не ущемляем права или возможности осуществления хозяйственной деятельностью Особенно в контексте повышения лимитов для ФОПов, что было сделано в законе 1210, который был проголосован в январе. Миллион для ФОПов первой группы, 5 миллионов для второй и 7 миллионов для третьей группы ФОПов.

— Это вы сейчас говорите о том, как вы упростили жизнь ФОПам?

— Если человек работает по-белому, находясь в пределах своего лимита — 7 миллионов год, мы просим его использовать электронный чек, бесплатное программное обеспечение, которое он скачает с сайта налоговой для того, чтобы он учитывал свой товар. То есть абсолютно нормальное, правильное требование, которое, более того, и ему еще самому упростит жизнь, потому что учет товара будет в электронной форме, а не в тетрадке карандашом. Кроме того, е-чек позволяет обеспечить контроль за продавцом, тем человеком, который продает товар, работая на предпринимателя. Я часто хожу пешком и вижу передвижные кофе-машины. В кофе-машинах стоят камеры, которые следят за тем, что делает продавец, чтобы он не подставлял свой товар или каким-то другим образом не обманывал собственника. То есть надо купить камеру, обслуживать ее, надо просматривать видео. Электронный чек решает вопрос честности продавца в принципе, потому что человек, практически не может продать не оприходованный товар. Это инструмент, который решает очень много проблем и делает наш рынок цивилизованным.

— Если у нас есть 43% доля теневого рынка, то введение электронного чека насколько его уменьшит? Вы делали оценки?

— Мы приняли комплекс решений. Мы хотим добиться того, чтобы теневая экономика Украины сократилась, а белая выросла на 20% за пять лет. Это наша программа минимум. Мы будем считать, что мы не напрасно пришли, если получится это сделать. На это направлены многие наши решения. Они состоят в следующем.

Закон по демонополизации спиртовой отрасли. Государственный концерн Укрспирт и ДП Укрспирт являются источниками генерации черного теневого спирта в отрасли. По оценкам отрасли, черный рынок составляет 50%. Такой рынок может генерировать бюджет около миллиарда долларов в год. Но это не только о бюджете, это о том, чтобы люди не травились левой водкой, это о том, чтобы белым производителям было легко, удобно и хорошо работать в стране у нас, и они шли сюда, а не открывали заводы в Беларуси, как это сейчас происходит.

Кроме этого, мы приняли закон о янтаре. Очень сложная проблема, которую необходимо решать. Это не наш комитет занимался этим, другой комитет, но тем не менее. Потом «игорка» — у нас в комитете готовится закон ко второму чтению. Это тоже детенизация. Возвращаясь к алкоголю и сигаретам, мы уже сегодня вводим электронную акцизную марку. Это еще не на уровне законопроекта, это решения, которые приняты Кабмином на уровне подзаконных актов, но система запускается. Если не ошибаюсь, с 1 апреля она будет работать как электронная акцизная марка для алкогольной продукции в переходном периоде. Мы тоже будем вносить изменения в законы, но это будет уже после того, как отработает переходной период, и эти законы подаст нам Кабмин. Давайте возьмем приватизацию и рынок земли. Более 500 предприятий Минэкономики уже передало Фонду госимущества для приватизации. Это тоже детенизация, т.к. убыточные государственные предприятия — это предприятия которые фактически работают в тени, принося прибыль только их менеджменту. А если мы возвращаемся к рынку земли, то более 8 млн. га обрабатываются в тени, без уплаты налогов, а купля продажа земли реально уже происходит, но по правилам той мнимой реальности, которую мы пытаемся разрушить — путем аренды и субаренды на 50 лет.

И если мы уже заканчиваем эту тему, есть еще один законопроект, который мы обязательно примем — налоговая амнистия. Он еще не рассматривался даже в первом чтении, мы еще его дискутируем со всеми заинтересованными сторонами. Но так или иначе это законопроект, который мы должны принять и этим уже завершить первый большой этап.

О скандальном антиофшорном законе 1210
— По поводу 1210: вас за него сильно критикуют.

— Да, поверьте, я знаю. Система, существовавшая тридцать лет, а возможно и больше, упирается. Она не дает себя сломать так просто, как нам казалось в начале. Но удивительнее всего, что те борцы за счастье трудового народа, которые бесплатно, либо за деньги, но неизменно огульно, без какой-либо конкретики, а иногда и выдумывая на ходу, критикуют нас и наши инициативы, не всегда даже читая их, при личной встрече говорят: «Вы все делаете правильно, вы молодцы, но ты прости, что тебя критикую, я просто не могу иначе, ты же понимаешь…»

Нет, я не понимаю.

Это как раз и есть проявление этих двух лицемерных реальностей, в которых ты — в одной врешь и собираешь лайки на хайпе вокруг не популярного, но нужного стране решения, а в другой — ты, понимая, что решение правильное, пытаешься сохранить лицо нелепо оправдываясь. Я никогда не пойму мотивов такого поведения.

— Закон 1210 увеличивает на 50% ставку ренты, платы за добычу железной руды. Что это значит для тех, кто ее добывает?

— Ну, понятно, добывающие компании больше должны будут платить в бюджет. Это рента плюс налог на прибыль. Если мы с вами посчитаем налоговую нагрузку во всех рудодобывающих странах, то в Украине на сегодняшний момент она самая низкая, и ниже чем в России. Самая низкая! Справедливо ли это? Это несправедливо.

— Почему так получилось?

— Потому что рудодобывающая отрасль имела всегда сильное лобби в парламенте. Мы же с вами не наивные люди. Мы понимаем, что, если звезды загораются, значит, это кому-то нужно. Поэтому если вы проанализируете те или иные ставки налогов и условия налогообложения, то вы легко увидите, у кого лобби сильнее, а у кого слабее. И это то, что мы унаследовали сейчас, и то, что мы на данный момент, преодолевая очень серьезное сопротивление, пытаемся свести к единому знаменателю, делая налогообложение справедливым для всех. Вот, ставки на табак тому подтверждение. Мы фактически уравняли ставки на сигариллы, ставки на твэны, ставки на сигареты с фильтром, ставки на жидкий табак. Сделали их равными. Я не понимаю, почему твэны облагались налогом меньше в три с половиной раза, чем сигареты с фильтром, если очевидно, что это взаимозаменяемая продукция. Причем государство не дополучает акциз, у нас недовыполнение по акцизу идет, потому что идет переток потребления от сигарет с фильтром к твэнам. Мы услышали отрасль о том, что нельзя повышать резко, потому что существует принцип налоговой стабильности. Тем не менее, с 1 января следующего года ставки будут повышены.

— Почему законопроект 1210 называют антиофшорным?

— Принять антиофшорный закон — это основной тезис нашей программы в части публичных финансов. Об этом и президент говорил, и мы об этом говорили на выборах. И об этом говорят все без исключения партии, которые проходят в парламент. Причем говорят не сегодня, а говорят все 28 лет. А что такое принять антиофшорный закон? Это же не запретить людям работать с какими-то низконалоговыми юрисдикциями. У нас же не административно-командная система, и мы не в Советском Союзе находимся. Мы хотим принять комплекс мер, цивилизованных норм, которые разработаны не нами, а OECD (Организация международного сотрудничества и развития — ред.), которые мы должны имплементировать в наше законодательство с учетом наших особенностей таким образом, чтобы не навредить развитию экономики. Но тем не менее, и не выхолостить саму идею для того, чтобы получать прибыль здесь, а потом уводить ее заграницу без уплаты налога в Украине было бы невыгодно. Целый ряд норм закона 1210 посвящен именно антиофшорным нормам.

— Как это будет выглядеть на практике?

— Если мы продаем с вами большое предприятие, которое расположено на территории Украины, путем продажи корпоративных прав его собственника за границей, в Украине должен платиться налог на репатриацию. Так как это доход с источником происхождения из Украины. Сегодня, госбюджет ничего не получает. Мы с вами знаем очень известный кейс, когда за 300 миллионов было продано большое предприятие при прошлой власти, и бюджет ничего не получил. На самом деле это настолько распространенная схема, что ее применяет весь бизнес. Мы считаем, что это несправедливо. Мы считаем, что если активы в компании, которые находятся за границей на 50% и более расположены здесь в Украине, то от этой сделки бюджет Украины должен получить налог. Мы считаем, что доход от этой сделки — это доход с источником происхождения с территории Украины. Поэтому, пожалуйста, будьте любезны, заплатите налог на репатриацию. И в законе предусмотрены механизмы четкие, как это все делать.

— Сколько таких компаний в Украине, вы считали, какая-то статистика есть по этому поводу?

— Мы же не говорим только о крупных компаниях, мы говорим о любых компаниях, о маленьком даже заводике, который точно также может продаваться. Также речь идет о недвижимости, которая может продаваться таким образом. Поэтому здесь вам назвать точную цифру никто не назовет. Но сам принцип я вам только что рассказал.

Теперь, постоянные представительства. Если здесь на территории Украины кто-то осуществляет представительство нерезидента фактически, не юридически, но осуществляет деятельность на территории Украины, фактически распоряжаясь имуществом нерезидента, мы считаем, что это лицо для целей налогообложения является постоянным представительством. И оно должно платить налог на прибыль.

— Теперь будет невыгодно иметь офшорные компании, выгоднее будет платить налоги здесь?

— Нет. Ну почему невыгодно? Может быть, и выгодно. Выгодно или невыгодно, пусть решает бизнес. Вопрос не в этом. Вопрос в том, что, если ты получил прибыль за границей, причем разные есть виды этой прибыли, может быть прибыль от активных операций, тогда мы не облагаем эту прибыль. А есть прибыль от пассивных операций, ее мы облагаем. Если ты получил прибыль за границей, ты должен заплатить с нее налог как резидент Украины. Речь идет о пассивных доходах. Поэтому здесь мы вводим нормальные цивилизованные правила, которые говорят о том, что с прибыли, которая получается на территории Украины, надо платить, первое. Второе, налог должен платить со своих доходов украинский налоговый резидент. Если ты резидент налоговый, то ты должен платить налог с тех доходов, которые ты получаешь за границей. Я не хочу сравнивать нашу страну с США, но…

— А это не коснется гастарбайтеров?

— Нет, гастарбайтеров это не коснется абсолютно. Это направлено исключительно на крупный бизнес, который работает за границей или с нерезидентами. Поэтому 1210 наших граждан, работающих за границейБ никак не коснется.

Как Facebook заставят платить деньги в Украине
— Давайте поговорим по поводу темы с Facebook. Насколько я понимаю, если украинцы получают услуги какой-то иностранной компании и платят ей деньги, то компания должна платить налоги Украине?

— Есть такое понятие как электронная коммерция, электронные сервисы. То есть услуги, которые предоставляются в электронной форме. Мы с вами понимаем, что это новый рынок, который требует специального регулирования. Особенно в части налогообложения. При отсутствии такого регулирования, он попросту налоги не платит. Я, может быть, вас удивлю, но Facebook и на сегодняшний день должен платить налог с услуг, которые предоставляются на территории Украины.

— Даже по тем правилам, которые есть?

— Да, он уже сейчас должен платить. Другое дело, что он не платит, не являясь ни резидентом Украины, ни плательщиком НДС. И мы не можем его заставить, чтобы он зарегистрировался на территории Украины. А налоговое преследование этих компаний в пределах существующих механизмов — это однозначно сложная штука. Поэтому закон направлен на то, чтобы создать эффективный механизм для них для уплаты косвенных налогов. Мы не говорим сегодня о налогообложении прибыли, которую они получают отсюда, ведь мы не считаем, что у нас есть эффективные инструменты, которые бы позволили обложить эту прибыль. В этой части мы ждем рекомендаций от OECD, которая дала свои предложения странам-членам в 2020 году. Однако, уже сейчас мы рассматриваем косвенное налогообложение и говорим о том, что если рекламист, который работает в Украине, размещая рекламу на борде на улице, должен платить НДС, почему не должен платит Facebook, размещая рекламу у себя на странице? Я не понимаю, мы сознательно льготируем транснациональные корпорации, или что мы делаем? И на самом деле у нас есть абсолютное понимание такого шага со стороны этих транснациональных компаний, корпораций.

— Вы с кем-то из них встречались вообще?

Представитель Facebook подтвердила нам, что в 20-ти юрисдикциях они платят, то есть они в принципе готовы
— Да, мы встречались с ними, конечно. Мы встречались с ними при отработке законопроекта. После внесения законопроекта в ВР вместе с Александром Ткаченко и Никитой Потураевым мы встречались с Facebook. После того, как законопроект был зарегистрирован.

Мы просто создаем легкий доступный механизм, который не предусматривает лишних формальностей и изменения резидентного статуса. Мы говорим о том, что, у нас будет электронный кабинет, на удобном для тебя языке зарегистрируйся в этом электронном кабинете, плати налоги в валюте, все.

— О каких деньгах идет речь, известно?

— Если мы говорим о рынке рекламных услуг, то по расчетам ассоциации, объединяющей рекламистов, и ввиду того, что на сегодняшний момент происходят перетоки от традиционной рекламы к электронной, сумма поступлений в бюджет только от налогообложения рекламных услуг составляет около 3 миллиардов гривен в год. Но мы говорим с вами, что это не только эти услуги, в качестве объекта мы предусматриваем еще информационные услуги, тот же доступ к фильмам, доступ к контенту, доступ к сайтам, игры компьютерные — эта сумма должна быть еще больше.

— О каких компаниях еще идет речь?

— Огромное количество, начиная от Амазона…

— Али-Экспресс, наверное, тоже?

— Да, Вайбер, мессенджеры все. Огромных денег не будет. То есть мы, конечно, не увеличим бюджет даже на 10%, но это будет справедливо, и это действительно дополнительные деньги в бюджет страны, которая воюет.

Чего ждать ФОПам и айтишникам
— Вернемся к ФОПам. Все говорят, что «вот, ФОПам налоги повышают». Что действительно происходит — повышают или нет?

— Ну, это же глупость. Какие налоги повышают? Никто налоги не повышает.

— То есть для ФОПов ничего не меняется?

— Более того, повышены лимиты. Наоборот, улучшен их статус налоговый.

— Это какие-то попытки дезинформации?

— Кто-то не хочет выходить в белую, кому-то нравится работать так. Но поймите правильно, 28 лет страна работала в черную, у нас были моменты, когда, возможно, как раз и теневой рынок позволил нашей экономике не упасть полностью, когда у нас были кризисные года такие, как 2014 или 2008 год. Работа в черную — это к сожалению часть нашей финансовой культуры.

Но огромное количество бизнеса хочет работать в белую. Поймите правильно, мы встречаемся с белым бизнесом, они просят нас: «Сделайте равные правила игры!» У нас была легкая промышленность на прошлой неделе, мы заслушали ситуацию в легкой промышленности и разобрали…

— Александр Соколовский (основатель крупнейшей на рынке легкой промышленности ТПГК «Текстиль-Контакт») там был?

— Соколовского не было, но были представители Ассоциации и крупных и средних предприятий, те, кто до сих пор, несмотря на колоссальное падение, все равно производят товары в стране. Так вот, требование бизнеса: «Сделайте равные условия. Теневики работают, мы не конкурентоспособны с теневиками. У меня тысячи рабочих, у них белые зарплаты, у них хорошие зарплаты, я не конкурентоспособен с теневиками, которые шьют в черную, выдают зарплаты в конвертах». Поэтому мы конечно можем оставить все, как есть, но тогда давайте этим людям тоже скажем: «не платите налоги», чтобы это было честно по отношению к ним. А то получается мы продолжаем жить в двух параллельных реальностях, против которых голосовали люди. Голосуя за Зеленского, мы же все голосовали за «кінець епохи брехні», вот это как раз и есть «кінець епохи брехні». Давайте все выйдем в белую, и давайте все честно будем платить налоги.

— Как заставить бизнес, как мотивировать бизнес, например, ІТ-бизнес? Кстати, ІТ-компаниям что сейчас делать, им нужно менять бизнес-модель?

— ІТ-компании — это очень сложный вопрос. Потому что такого понятия как ІТ-отрасль не существует с точки зрения общности интересов отрасли. Они разные. Есть большие компании, которые насчитывают по тысяче человек сотрудников, которые уже составляют достаточно серьезную конкуренцию на мировом рынке. Есть компании два-три человека, а есть вообще индивидуалы. И для них для всех желательны разные условия налогообложения, порою противоречивые. Они не могут договориться между собой, какие условия необходимы для отрасли в целом. Хотя у президента была соответствующая задача, с ними коммуницирует Кабинет министров, они что-то там вырабатывали, но они ни до чего не смогли договориться внутри себя. Я не принимал участия в этих встречах, в этом обсуждении, но насколько я понимаю, та система налогообложения, которую они используют сейчас, это физические лица предприниматели с 5%-ным налогом, более чем удобоварима для них, даже если мы сравним с теми странами, о которых они так много говорят, с той же самой Беларусью. Ну, я не говорю уже о США, где налоги совершенно другие.

— Судя по тому, как вы говорите, крупные компании не смогут использовать ФОПы, им тогда придется менять что-то?

— Я считаю, что если они строят долгосрочный международный бизнес, который предполагает работу с нерезидентами, большими солидными нерезидентами, которые следят за своим состоянием, за tax compliance — то да, эта модель через ФОПов для них неприемлема, потому что хотим мы этого или нет, но таким образом они уклоняются от налогообложения. Я бы им советовал модель эту менять. Но это, конечно, они решают. Их никто не привлекает к ответственности, они работают как работают, но у наших коллег за границей, у бизнеса, который нанимает их за границей, есть свои требования, которым они должны, конечно, соответствовать.

Оценка работы новой налоговой и таможни
— Вы понимаете, почему боится бизнес? Банально налоговиков боятся. Бизнес просто боится показывать реальную прибыль, потому что к ним придут правоохранительные органы, которые начнут говорить: «Вот ты зарабатываешь — делись!» Это же всем известный факт. Что в этом плане изменилось?

— Всем известный факт — это так называемый стереотип. Действительно так было. Например, в эпоху Азарова, Януковича действительно налоговая была тем инструментом, который использовался для разных целей. В первую очередь для фискальной, конечно, но и для того, чтобы, скажем так, расправляться с бизнесом и давить на него неправовыми путями. Однако, на сегодняшний момент налоговая — это уже другая структура по своей сущности. Я просто знаю, потому что ко мне приходят жалобы на действия налоговой, мы их очень глубоко изучаем, мы направляем в налоговую, ставим на контроль эти жалобы и получаем ответы, делаем выводы. Если прав плательщик и имеет место перегиб, руководство налоговой искренне благодарит за сигнал и исправляет ошибки. В действительности в некоторых случаях налоговая не права, и мы доводим этот вопрос, то есть восстанавливаем права налогоплательщиков. Но каких-либо массовых перекосов, вот тех, о которых вы говорите, что придут, начнут вымогать, уже и близко нет и давно уже. То есть мы должны с вами отказываться от тех стереотипов, которые продолжают использоваться, к сожалению, бизнесом в оправдание своих не всегда честных действий в сфере налогообложения. И помочь налоговой стать лучше вместе.

— А как вы вообще оцениваете работу налоговой сейчас?

— За последние полгода я вижу улучшения в работе налоговой. Я считаю, что сделано очень много. Значительно сокращены объемы уклонения от налогообложения, «скруток» так называемых. На данный момент предпринимаются меры по тому, чтобы вообще прекратить «скрутки». И мне кажется, что налоговая на данный момент находится на правильном пути. Кроме того, много вкладывается в развитие налоговых сервисов. То есть консультирование налогоплательщиков, работа с налогоплательщиками. Все эти процессы, они идут на достаточно высоком уровне. Конечно, это не то, что мы хотим еще видеть, но это по крайней мере уже заметный тренд и уже заметная цель, к которой нужно двигаться.

— С таможней такой же тренд?

— Таможней, к сожалению, мы не удовлетворены, я могу за себя говорить. Чего греха таить? Зайдите в магазин и приобретите тот же самый товар. Мы же с вами понимаем, что если этот товар продается в серую, то он и завезен в Украину в серую. То есть очевидно, что каналы серого импорта как работали, так и работают. Мы с вами видим повышение платежей по так называемой «неэнергетической» группе товаров, по которой идет основной серый импорт, мы видим повышение платежей только на 5%. За полгода на 5%, я не думаю, что это достижение. Я считаю, что в этой сфере мы должны работать активнее, мы должны работать жестче, и мы должны быстрее выходить на результаты. И по таможне нам, к сожалению, нечем похвастаться пока что. По налоговой уже есть.

Как граждан будут мотивировать декларировать доходы, новая шкала налогообложения доходов и банковская тайна
— Как вы планируете мотивировать население декларировать свои доходы? Например, есть человек, который получает какие-то доходы, в частности какие-то серые, как вы его заставите декларировать эти доходы?

— Лично я сторонник всеобщего декларирования. Однако мы провели дискуссия по этому вопросу, мы его широко обсудили с экспертами, обсудили с государственными органами и решили сегодня отказаться от идеи всеобщего декларирования как обязательного рычага, как обязательной нормы. Однако с другой стороны мы хотим простимулировать налогоплательщика для того, чтобы он подавал декларацию путем предоставления, возможно, ему кешбека со стороны государства в размере нескольких процентов от суммы уплаченного налога в случае, если он эту декларацию подаст. И нам кажется, что это первый шаг, то есть это эффективный инструмент, и с этого можно будет начать. Налогообложение доходов целиком как явление и юридических лиц, и физических лиц требует изменений системных. Это следующий этап, над которым мы будем работать.

— Это связано с амнистией, правильно?

— Во-первых, это связано с амнистией, но не только. Это в первую очередь связано с уменьшением давления на Фонд оплаты труда. Мы понимаем с одной стороны, что у нас давление на Фонд оплаты труда не самое высокое в мире, однако, если сравнивать даже с европейскими странами, то, скажем, эффективную ставку, (если мы сложим ЕСВ и ДФЛ) получим около 34%. Мы с вами легко придем к выводу, что государство не предоставляет бизнесу и своим гражданам соответствующий объем сервисов, как это предоставляется в зарубежных странах. Это один момент. Второй — если мы хотим вывести все-таки зарплаты из тени, мы должны простимулировать это уменьшением давления на Фонд оплаты труда. Мы сейчас очень глубоко работаем над этим вопросом с точки зрения математики, с точки зрения просчета на больших массивах цифр, этим занимается Минфин. И мы посмотрим, какая модель подходит, какая модель компенсируется и за счет чего, потому что очень важно компенсировать уменьшение поступлений, и предложим обществу какую-то модель для обсуждения.

— Снова оявилась идея несколько ставок налога на доход ввести.

— Эта идея не нова, она постоянно обсуждается. Я не отрицал бы саму ее, я бы ее продискутировал. Речь идет о том, какие ставки и какой шаг в прогрессии. Если те ставки, которые предложены в одном из законопроектов, до 54%, я считаю, что это неприемлемо. В то же время, если будет разумная прогрессия в три ставки, например, с шагом в 5% максимум, то почему нет. Давайте посчитаем. То есть основная идея состоит в том, что ставка налогообложения должна быть не такой, которая приведет к тенизации доходов.

— Есть ещё опасение по поводу ратификации закона FATCA в паре с принятием законов 2102, 2103, которые делают банковскую тайну совсем уже не тайной. Налоговая теперь спокойно придет, возьмет данные в банке без какого-либо суда, это правда?

— Речь идет о международном обмене информацией налоговой в автоматическом режиме. То есть если у вас есть активы во Франции, то Франция раз в год в едином стандартном отчете CRS, сбрасывает Украине данные о ваших счетах во Франции или о компаниях, принадлежащих вам, во Франции. И мы знаем, что вам принадлежат во Франции вот эти активы, и можем задать вопрос: «Почему они не задекларированы?»

— Тогда уже используется закон 1210, да, антиофшорный?

— Да, тогда уже используется. Ну извините, а почему это неправильно? То есть правильно, по-вашему, заработать деньги здесь, не заплатить налоги, вывести их заграницу?

— Это касается только тех активов, которые за границей, а здесь в Украине налоговик не может пойти и взять спокойно данные с банковского счета?

— Нет, этот закон вообще не касается отношений внутри страны. Этот закон дает возможность Минфину заключить межведомственное соглашение об обмене информацией в автоматическом режиме.

Налог на недвижимость и экологию
— Еще хотел спросить по экологическому налогу. Тут какие-то будут изменения?

— У нас рассматривается несколько законопроектов, но еще не было ни решения комитета, ни какого-то консолидированного мнения. Я считаю, что экологическое налогообложение нужно упрощать. То налогообложение, которое осуществляется по местным выбросам, неэффективно. Оно просто порождает коррупцию на местах, не приводит к пополнению бюджета и не решает проблему экологии, как мы все видим. То есть не является источником для решения экологических проблем, что тоже очень важно. Поэтому я бы использовал опыт зарубежных стран и ввел бы налогообложение выбросов СО2. Это общенациональный налог, его просто администрировать.

— Какая ставка?

— Я не готов сейчас обсуждать ставку. Небольшая ставка. То есть это не 10−15%, это несколько процентов. Однако мы бы смогли получить достаточно серьезные денежные средства на борьбу с экологическим проблемами с одной стороны, а с другой стороны легко их администрировать без коррупции. Относительно местного налогообложения экологического надо вообще подумать, облагать ли налогом эти выбросы или регулировать их штрафами. Возможно, логичнее было бы решить эту проблему вообще в пределах административной ответственности. То есть если выбросы превышают какую-либо норму, предприятие платит большой штраф. Еще превышает — еще больше штраф. И тогда были бы какие-то более понятные и прозрачные условия и хозяйствования, и с другой стороны для контролирующих органов это было бы проще администрировать.

— По налогу на недвижимость хотелось бы понять, какие изменения будут.

— Налог на недвижимое имущество, отличное от земельного участка, нужно пересматривать, причем пересматривать существенно. Если налог на землю я бы вообще не трогал, возможно, только пересмотрел бы нижнюю ставку налога, увеличил бы, то если говорить о налоге на недвижимое имущество отличное от земельного участка, я бы серьезно его реформировал. Я бы отталкивался от стоимости имущества, а не от площади, как есть сейчас у нас. И у нас уже на сегодняшний момент существует база Фонда государственного имущества, которая четко оценивает стоимость недвижимости, Мы могли бы доработать эту базу такими образом, чтобы она бесплатно предоставляла каждому налогоплательщику информацию о стоимости его имущества для целей налогообложения, это все бы декларировалось или не декларировалось, либо налоговая эти данные просто получала от Фонда госимущества и сама выставляла налогоплательщику, что было бы проще. И налогоплательщик имел бы право обжаловать, если он не согласен с этими данными, с этой оценкой. В любом случае мы бы привязались к стоимости, что правильно, а не к метражу, что неправильно.

— А введение рынка земли как-то повлияет на налоги?

— Конечно. Мы с вами просто не договорили по детенизации. И трудовое законодательство, когда мы говорим с вами о новом Трудовом кодексе, и рынок земли — это все шаги в сторону детенизации. Но не только детенизации. Рынок земли — это создание нового рынка. То есть это более глобальная штука.

Мы сейчас работаем над тем, чтобы предложить систему налогообложения доходов от земли, которая бы сделала невозможным или существенно сократила теневой аграрный рынок. Вот эти 8 миллионов гектаров, которые обрабатываются в тени и там платится только налог на землю копеечный или вообще ничего не платится, мы должны как-то вывести на «свет божий». И мы сейчас рассматриваем разные модели.

— Например?

— Я не готов сейчас говорить о конкретных моделях, но в ближайшее время…

— Это будет уже после принятия закона о рынке земли или независимо от этого?

— Это вещи взаимосвязанные, но я бы не сказал, что не существующие раздельно. То есть можно это принимать и отдельно. Но, скорее всего, после.

Переговоры с МВФ по анти-Коломойскому закону
— По поводу МВФ и по закона 2571.

— Не комментирую закон 2571. Ну, я могу вам сказать, что этот закон подан Кабинетом министров, подан к нему альтернативный законопроект, и сейчас обсуждается в комитете.

— Это гарантия невозврата национализированных банков бывшим собственникам.

— Кстати, с этим никто не спорит.

— Да. Тем не менее, ваше видение, должен ли быть при определении размера компенсации в таких случаях международный аудит, например?

— Я считаю, что должен быть суд, наш украинский суд, который должен принять решение в соответствии с нашим украинским процессуальным законом. А заключение каких-либо алгоритмов, ограничивающих дискрецию суда, я считаю не правильным.

— То есть суд должен определить размер компенсации?..

— Но у него есть для этого все те же инструменты, которые есть и в других делах, экспертиза есть. Пожалуйста, заказывай экспертизу. Не нравится тебе эта экспертиза, заказывай рецензию на экспертизу или другую экспертизу.

— Вы имеете ввиду, если нужен международный аудит, пожалуйста?

— Суд может привлечь кого угодно.

— А это какой суд должен быть? Какая это юрисдикция?

— Обычный суд. Если мы говорим о хозяйственных отношениях, то, наверное, это хозяйственный суд. Но в административном тоже можно рассматривать эти дела, если они связаны с признанием недействительным актом.

— Насколько я понимаю и не только я, этот закон очень важен для МВФ. Какие-то подвижки в ближайшее время там будут?

— Мы очень уважаем позицию наших партнеров по всем вопросам, мы уважаем, мы дискутируем, мы в диалоге, однако мы еще больше уважаем позицию нашей страны. И если какое-то решение является неконституционным, то мы, скорее всего, не сможем принять неконституционное решение. Поэтому мы дискутируем этот закон в комитете с привлечением Кабмина.

— А сколько версий этого законопроекта?

— Те версии, которые зарегистрированы. Мы работаем над тем, чтобы была какая-то версия, скажем так, компромиссная, но ее еще нет. Все, что там как-то «вываливалось» в прессу через что-либо — это были просто какие-то рабочие варианты, тексты просто какие-то, без никакого статуса вообще.

— Сейчас (26 февраля — ред.) миссия МВФ находится в Украине. Вы с ними встречались?

— Я не буду комментировать.

— Хорошо. По поводу азартных игр более-менее понятно. Единственное, по поводу азартных игр я так и не понял, онлайн-казино будет учитываться в законе про азартные игры?

— Да, у нас сейчас есть онлайн, отдельная лицензия будет для онлайн-казино, которые не будут иметь права размещаться на земле.

На самом деле этот рынок онлайн-гемблинга огромный уже сейчас, поэтому это не так…

— В Украине огромный?

— Нет, в мире. Ну, в Украине тоже, кстати. Он как бы нелегальный, но, тем не менее, он тоже большой. То есть вы не сможете сейчас, имея желание, просто запустить сайт и начать азартную игры проводить в онлайне — просто потому что вы не конкурентоспособны будете. Это огромные структуры транснациональные, которые занимаются гемблингом в онлайне и не лезут в землю. На них работают тысячи программистов.

— То есть этот рынок будет закрыт для малого бизнеса?

— Нет, он не будет закрыт административно. Пожалуйста, он открыт для всех. Но они не смогут просто конкурировать с теми «монстрами», которые на сегодняшний момент имеют огромный опыт и ресурсы. Это мое личное мнение.

— Выдачи сублицензий не будет?

— Нет, ни в коем случае.